Ян Вермеер «Молочница», 1658-1660

Рейксмузеум, Амстердам

Барокко

Сюжет картины настолько прост и тривиален, что, кажется, в нём не может быть скрытых значений. Это, первое впечатление, обманчиво.

Смысл есть всегда. Если произведение подлинно отражает правду жизни, то, даже в том случае, когда художник не ставит цель заложить глубокий посыл, смысл естественным образом рождается в процессе последующего восприятия художественного творения.

Домысливание смыслов и значения картины созерцающим зрителем современности в данном случае — своеобразная исторически-временная пролонгация работы Вермеера, настоящий, хоть и перекинутый сквозь века, культурный мост.

Если обратить внимание на интерьер, картина представляет различные предметы утвари обычной голландской кухни: начищенный медный чайник, плетёная из лозы корзина, подвешенная так, чтобы до неё не добрались мыши, грелка для обогрева, аналогов которой нет в современном мире — всё это, равно как необычные детали одежды, накрахмаленый чепец и нарукавники, безусловно, привлекает внимание, но самым интересным цветовым местом картины является фартук. Яркий, даже, как будто, слишком яркий, словно светящийся изнутри, переливающийся всеми оттенками ультрамарина, он перекликается с немного более блеклой, того же оттенка, скатертью и достаточно резко контрастирует, почти диссонирует, с полифонией спокойных, естественно-натуральных цветов других объектов картины. Необыкновенной яркостью, красотой и фактурой синего фартука, этого самого тривиального предмета гардероба голландских служанок, Вермеер словно говорит нам: красота повсюду и её можно созерцать в самых обыденных вещах.

Композиционным и, одновременно, тематическим центром картины является струйка льющегося из кувшина молока. Именно к молоку направлено внимание художника, как поворотом тела , движением рук, взглядом самой молочницы, так и всей композиционной динамикой расположения предметов интерьера. Взгляд зрителя, подобно водопаду, спускается по каскаду предметов — от черной рамки к плетёной корзине, к натёртому до блеска медному ведру и, наконец, к льющемуся из глиняного кувшина молоку, , и далее, расплывается, скользит по поверхности стола — от груды небольших, грубо слепленных неправильной формы хлебов к расположенному на переднем плане караваю.

Молоко олицетворяет плодородие, заботу, доброту и сочувствие. Хлеб — символ сытости, дома, тепла, заботы и доброты. Образ героини картины удивительным образом перекликается с изображенным хлебом и молоком. Эта крупная, отнюдь не субтильная женщина с сильными, мускулистыми, натруженными руками явно привыкла к здоровому физическому труду. Она добра, трудолюбива, заботлива, не лишена грубоватой привлекательности.

В наш суетный, информационно пресыщенный век дефицитом является безискусность и простота. Может быть поэтому хочется побыть внутри картины. Позавтракать просто, но сытно, макая свежеиспечённый хлеб в миску натурального, не порошкового молока. Хочется поговорить с героиней картины. Хочется вернуться, хотя бы на часок, к истокам — без машин, без гаджетов, без бешеной конкуренции и информационного шума.

Марина Лебедь